Передаю привет недавно гостившей у нас Италии и хочу поговорить о самом великом сказочнике этой солнечной страны, большом друге детей, человеке, любящем смех и придумки - Джанни Родари. Однажды синьора Родари пригласили провести несколько встреч с учителями Реджо-Эмилии. В результате этого краткого семинара появилась книга "Грамматика фантазии" - своего рода учебное пособие по придумыванию историй для детей, вместе с детьми - и не мешая детям придумывать самим! Полистаем эту книгу вместе?

«Если бы мы располагали фантастикой, как располагаем логикой, было бы открыто искусство придумывания».

Новалис, "Фрагменты".

О том, что такое фантазия, как её приручить Джанни стал задумываться ещё когда, окончив духовную семинарию (единственное место, где он, выросший без отца бедняк, мог рассчитывать на приличное образование, одежду и кормёжку), начал работать учителем младших классов.

"Я думал о чем угодно, только не о школе. Но, смею утверждать, скучным учителем не был. Я рассказывал в классе — и потому, что любил детей, и потому, что сам был непрочь позабавиться, — истории, не имевшие ни малейшего отношения к реальной действительности и к здравому смыслу... Именно тогда я дал своей весьма немудреной писанине помпезное название «Тетрадь Фантастики». Я заносил в нее не сами истории, которые рассказывал детям, а то, как эти истории складывались, к каким я прибегал ухищрениям, чтобы оживлять слова и образы."

Однако учительствовать ему пришлось недолго - разразилась война, и поначалу признанный негодным к службе, Родари всё-таки ушёл в армию. А в 1944 году вступил в компартию, что и определило его дальнейшую карьеру: после войны он получил партийное задание - работу в газете. А чтобы использовать и опыт прошлого, Джанни выделили в этой газете детскую колонку. Джанни говорил, что стоило ему представить, что на него смотрят десятки детских глаз и ждут новой истории, как слова сами складывались в сказки и стихи.

Так и случилось, что Родари стал редактором детского журнала, на страницах которого опубликовал первое большое произведение - "Роман о Чиполлино", переименованный позже в "Приключения Чиполлино". Тогда же вышел и первый сборник стихов. О своих рассказах и повестях он говорил: "Тут многое предназначено для взрослых. Впрочем, я всегда, когда пишу для детей, одним глазом вижу папу, который склонился над читающим сыном". Второй крупной книгой был "Джельсомино в Стране Лгунов", а позже вышла "Голубая стрела", в 1964 году. В эти годы Родари уже не писал больших произведений, "Голубая стрела" стала скорее исключением, сказочными мемуарами писателя. Он гастролировал, занимался просветительской работой среди детей и тех, кто с этими детьми работает. Однако успех его детских произведений настолько очевиден, что в 1970 году Родари получил Андерсеновскую премию. 

А в 1972 году мэрия города Реджо-Эмилия пригласила его провести, как бы сейчас сказали, интенсив для школьных учителей, о роли воображения, ведь воображение тесно связано с развитием речи у детей. Несколько встреч записали на магнитофон, и получив расшифровки, Родари решил наконец-то увековечить весь свой опыт творца фантастических миров, и через год выпустил "Грамматику фантазии": "Она не является ни пособием по теории детского воображения (не тянет!), ни сборником рецептов; я считаю ее не более как одной из многих попыток оживить и обогатить инициативой обстановку (дома и в школе), в которой растет ребенок".

Это удивительное пособие по сочинению, и просто очень увлекательное и полезное чтение. Я рекомендую его всем без исключения: родителям, подросткам, учителям, бабушкам и дедушкам, писателям и журналистам, и просто тем, кто любит хорошенько призадуматься, чтобы позволить чему-нибудь придуматься. Двести страниц этих литературно-психологических лекций синьора Родари дадут вам столько пищи для размышлений и такой заряд фантастического вдохновения, что это можно будет сравнить разве что со стаканом свежевыжатых смыслов из целой библиотеки.

Выступление Джанни Родари перед советскими пионерами

О творчестве

Разум един. Творческие возможности его должны развиваться всесторонне. Сказки (те, что слушают, и те, что придумывают) отнюдь не исчерпывают всего того, что необходимо ребенку. Свободное владение всеми возможностями языка — это лишь одно из направлений, в каком он может развиваться. Воображение ребенка, побуждаемое к придумыванию новых слов, потом применит тот же метод ко всем другим видам опыта, требующим творческого подхода. Сказки нужны математике так же, как математика нужна сказкам. Они нужны поэзии, музыке, утопии, политической борьбе. Короче, они нужны всякому цельному человеку, а не только фантазеру. Они нужны именно потому, что на первый взгляд в них нет никакой нужды, так же как поэзия и музыка, как театр и спорт (если их не превращают в бизнес).

Полноценному человеку они необходимы. Если обществу, основанному на мифе высокой производительности (а в действительности — на прибыли), нужны полулюди, послушные исполнители, усердные воспроизводители, покорные, безвольные орудия — значит, общество устроено плохо и надо его изменить. Для того чтобы его изменить, нужны люди творческие, умеющие пускать в ход воображение.

О правильных вопросах:

Сразу же приведу знаменитый пример: что было бы, если бы человек вдруг проснулся в обличье отвратительного насекомого? На этот вопрос с присущим ему мастерством ответил Франц Кафка в своем рассказе «Превращение». Трагедийная ситуация создается здесь именно как следствие совершенно фантастической гипотезы. Внутри нее все становится логичным и по-человечески понятным, наполняется смыслом, поддающимся различным толкованиям. Нечто символическое живет самостоятельной жизнью, и его можно представить во многих реальных ситуациях.

Техника «фантастических гипотез» предельно проста. Она неизменно выражена в форме вопроса. Что было бы, если?

Для постановки вопроса берутся первые попавшиеся подлежащее и сказуемое. Их сочетание и дает гипотезу, на основе которой можно работать.

— Что было бы, если бы у Сицилии оторвались и потерялись пуговицы?

— Что было бы, если бы к вам постучался крокодил и попросил одолжить ему немного розмарина?

— Что было бы, если бы ваш лифт рухнул — провалился в сердцевину земного шара или взлетел на Луну?

Только третья тема вылилась у меня впоследствии в настоящий рассказ, героем которого стал официант из бара.

Об ошибках и опечатках

Замечательный пример творческой ошибки можно найти в «Золушке» Шарля Перро, где башмачок поначалу должен был быть из «vaire», то есть из меха, и лишь по счастливой оплошности превратился в башмачок из «verre», то есть из стекла. Стеклянный башмачок, конечно же, необыкновеннее, чем тапочка на меху, а следовательно, намного притягательнее, несмотря на то что обязан он своим появлением то ли каламбуру, то ли описке.

Как-то раз мальчику, который сделал необычную ошибку: вместо casa (дом) написал cassa (ящик, касса и т.п.), я посоветовал придумать историю о человеке, жившем в «cassa». Тему подхватили и другие ребята. Получилось много историй: один человек жил в cassa da morto (в гробу); другой был настолько мал, что для спанья ему хватало ящика, в котором держат зелень, в результате чего он очутился на рынке среди цветной капусты и моркови, и какой-то покупатель во что бы то ни стало хотел его приобрести по стольку-то за килограмм.

В одном и том же слове может быть сделано много ошибок, следовательно, из него может получиться много историй. Например, из automobile (автомобиль) — ottomobile (otto — восемь), видимо, восьмиколесный автомобиль; altomobile (alto — высокий) «высотомобиль»; ettomobile (etto — сто граммов) «стограммобиль»; autonobile (nobile — аристократ) "автоаристократ, ну по меньшей мере герцог: стоять в каком-нибудь простеньком гараже он не согласится. Есть старая поговорка: на ошибках мы учимся. Новая могла бы звучать так: на ошибках мы учимся фантазировать.

О словотворчестве:

Достаточно подставить префикс "s", имеющий отрицательное значение, чтобы превратить temperino (перочинный нож), предмет обыденный и не заслуживающий внимания, к тому же небезопасный, агрессивный, в «stemperino», предмет фантастический и миролюбивый, применяемый не для того, чтобы точить карандаши, а для того, чтобы исписанный, сточенный конец карандаша наращивать. Потом я придумал целую «страну с отрицательным префиксом», где вместо пушки в ходу «непушка», применяемая не для ведения войны, а для ее «отведения».

В моем архиве имеется также «антизонт», но я пока не сумел придумать ему практическое применение… Высвободив зоологию из скобок, в которых она только что у нас фигурировала, мы получим «вице-пса» и «замкота» — пожалуйста, если такие животные могут вам пригодиться для сказки, я вам их дарю. Особенно продуктивными представляются наиболее свежие префиксы, родившиеся в двадцатом веке. Такие, как «микро». Или «мини». Или «макси». Вот вам — как всегда, безвозмездно — «микрогиппопотам» (выращивается дома, в аквариуме) и «мини-небоскреб», целиком помещающийся в «мини-ящике» и заселенный исключительно «мини-миллиардерами». Или «макси-одеяло», способное в зимнюю стужу укрыть всех, кто погибает от холода…

Если бы мне сказали: посоветуй какое-нибудь упражнение на эту тему, я бы предложил написать префиксы и любые существительные в два столбика, а затем как попало их комбинировать. Я лично уже пробовал. Девяносто девять брачных союзов, заключенных с помощью такого ритуала, распадаются уже во время свадебного обеда, но сотый оказывается удачным и плодотворным.

О пародиях:

В своих поисках фантастической темы мы обязаны сюрреалистам и техникой разбора стиха для анализа всех заключенных в нем звуковых ресурсов, ассоциаций, смысловых единиц. 

Вот пример — на одну знаменитую строку достопочтенного профессора Кардуччи:

А вот и зелень распушилась...

Она с первого же взгляда дает нам замечательный вариант:

В субботу села, надушилась...

Здесь тема не просто подсказана, она прямо-таки напрашивается сама: «суббота» влечет за собой все другие дни недели, а глагол «надушилась» — целую гамму ароматов. Достаточно приплюсовать ароматы к дням недели, как получится новелла об элегантной даме, которая каждый день душится новыми духами… У нее есть духи для понедельника, духи для среды, для пятницы. Люди узнают, какой сегодня день, по запаху духов в универсаме, где синьора покупает полуфабрикаты. Жасмин? Значит, пятница. Покупается рыба. Пармская фиалка? Значит, суббота. Покупаются потроха.

Но случилось так, что в том же городке поселилась другая элегантная дама, с другим календарем духов. Пармской фиалкой она душится по пятницам, а не по субботам. Люди начинают путать дни и запахи. Возникают недоразумения, междоусобица, хаос. Нагромождается масса событий — вариант мифа о вавилонской башне. Впрочем, если вглядеться попристальней, может оказаться, что еще далеко не все возможности исчерпаны, что имеется много других смысловых линий.

И так далее, и так далее... Из "Грамматики фантазии" можно узнать о том, как создаются загадки и лже-загадки, как препарировать сказку и рассказывать сказку навыворот, почему дети любят "пищеварительный" юмор и как помочь им осмыслить окружающий мир через истории. И многое-многое другое. Тренировать фантазию и прокачивать умение творить по этому "учебнику" приятно и легко. Обязательно прочтите - вы ни на минуту не пожалеете!

Анастасия Оринго