Загадочная португальская душа, тоскующая и ликующая одновременно... Что скрывается за понятием saudade - и какие песни поют португальцы, когда им тоскливо?

Португальцы в общей своей массе - не ахти какие оптимисты. Здесь нет американских улыбок, и на вопрос "Как дела?" португалец, скорее всего, ответит вам: "Mais ou menos" - "Более-менее". В рейтинге счастья ООН Португалия находится во второй половине - девяносто третья из ста пятидесяти семи. Однако так ли она несчастна - или такими уж португальцы являются сами по себе? Пожалуй, именно эти потомки великой империи лучше всего поняли смысл печали, найдя в ней и радость, и красоту, и удовольствие.

Чаще всего слово saudade переводчики интерпретируют по-своему, ведь точного перевода не существует. Поэт, создавший его значение, Тейшейра де Пашкоэш,  говорил: «Saudade – это лузитанский дух в его горней жизни». Саудаде - это и тоска, и меланхолия, и ностальгия, и боль, и то, что англичане бы назвали bitter-sweet, а немцы - Sehnsucht. Ольга Сапрыкина, доктор филологии, называет саудаде константой португальской культуры. Через это понятие португальцы передают убеждение, что от тоски и душевных мук человек испытывает настоящую физическую боль. "Vou para remediar saudades" - дословно "Поеду, чтобы залатать свою тоску": вот как скажет португалец о попытке унять эту боль. Это чувство человек переносит наедине с собой - об этом Ольга утверждает с абсолютно профессиональной точки зрения: слово saudade является однокоренным с латинским словом solus - одинокий.

Пожалуй, глубже всего передаёт это ощущение внутреннего неспокойствия Луис де Камоэнс. Вчитайтесь в эти строки:

Печали полный радостный рассвет,

Смешавший краски нежности и боли,

Пусть будет людям памятен, доколе

Есть в мире скорбь, а состраданья нет.

(Пер. В. Резниченко)

И действительно, в щемящем чувстве саудаде смешаны и нежность, и боль. Горькая улыбка старика, сожалеющего о днях юности - и всё же ликующего, что и он был когда-то молодым. Тоскливое воспоминание о невозвратности важных минут не в силах затмить ту самую радость, что они принесли. Чувство саудаде - это важное культурное явление, только познав которое, можно в полной мере понять культуру Португалии, её музыку, её поэзию. Это высокое чувство, на которое способен человек мыслящий, рефлексирующий. Тот, кому есть чем себя наполнить, о чём сожалеть, к чему стремиться. Да, испытывающий саудаде не просто тоскует и болеет - он стремится к идеалу, который для него недостижим, однако само стремление делает его лучше и чище. Очищение через боль, катарсис - вот величайшая идея португальской культуры, закодированная в слове, которое невозможно перевести ни на один язык мира.

Творчество Сальвадора Собрала часто связывают с эстетикой саудаде

Грустных португальцев не принято утешать, эти люди знают, что каждая эмоция ценна и важна, и проживают свои плохие дни так же полноценно, как и хорошие. Воплощённое чувство саудаде - это португальские романсы фаду. Музыка фаду - особенный жанр музыки, зародившийся в Португалии и на сегодня входящий в список нематериального наследия ЮНЕСКО. Фаду с португальского переводится не иначе как "судьба". Когда португалец тоскует, он поёт о своей судьбе... Исполняют фаду на гитарах, а в последнее время к ним добавляют и контрабас. Душу нельзя загнать в рамки, и фаду можно петь под музыку - или а капелла, просто начитывать слова под аккомпанемент, или наоборот, оставить только музыку без слов. Исполнение не всегда минорное, музыканты-фадишты могут исполнить и кое-что весёлое и зажигательное! Однако всё-таки философия саудаде играет особую роль в фаду; музыку исполняют в тишине, и того, кто осмелится её нарушить, выдворяют из зала. Португальский блюз - только весь сотканный из светлой грусти...

Кстати, у фаду есть собственный день рождения. Очень по-португальски: день рождения музыки - это день смерти того, кто её создал... Мария Севера умерла 30 ноября 1846 года, оставшись в истории первой фадиштой, основательницей жанра. В доме, где когда-то жила Мария, теперь устроен дом фаду - специальный концертный зал (раньше эти песни пели в трактирах и тавернах, а когда фаду из народного жанра стал интеллигентским, появились и специальные дома-залы). Да, Марии не стало - и в тот же день музыка, которой она полнилась, родилась к новой жизни.

Типичное украшение дома фаду - изразцы азулежу

А чёрную шаль, неизменный атрибут образа Марии, переняли у неё многие современные исполнительницы. Современной королевой фаду португальцы заслуженно считают Амалию Родригеш - её вклад в развитие жанра настолько велик, а любовь нации так сильна, что официальный траур по ней в 1999 году длился три дня. В этом году Амалии - на родине её называют вот так запросто, без фамилии - исполнилось бы сто лет.

Элдер Моутинью, ивестный современный фадишта, считает так: «Фаду – это искусство двоих: исполнителя и слушателя. Музыкант протягивает руку. Слушатель за нее берется, и они идут по этой дороге вместе. Но для этого должно случиться эмоциональное совпадение. Не на уровне разума, а на уровне инстинкта. Полагаю, загадка в том, чтобы воспринимать жизнь больше сердцем, чем разумом. Собственно, на этом и основано фаду».

Как часто мы грустим о том, что не случилось, но могло бы - и ах, как это было бы прекрасно! Уходим в себя, чтобы печалиться и тосковать, а потом стыдимся, дескать, расклеилась... Не надо, позвольте себе проживать весь спектр эмоций. Нет чувств недостойных, нет неподходящих или несовременных.

Есть время смеяться и время ронять слёзы, время радоваться рождению и тосковать о смерти, время петь и время молчать. Всему - своё, своё время.

Анастасия Оринго