Что приходит вам на ум, когда вы слышите имя «Шекспир»? Первые рефлекторные мысли — наверняка что-то вроде «гений, классик, столп мирового театра». Всё так, разумеется. Но не следует ли за ними закономерного вопроса — а почему, собственно? Что в этом вашем Шекспире такого особенного?..

Если вы задаётесь подобными вопросами, не спешите винить себя в недостатке чего-то там для понимания великой литературы. В конце концов, не так уж и редко классическая литература на поверку оказывается неактуальной, устаревшей или попросту неинтересной… Однако Шекспир, по счастью, совсем не таков. Снимите с него налёт школьной забронзовелости — и увидите сами, почему его творения актуальны и живы по сей день.

А всё-таки почему?

Давайте начнём с самого начала. Перенесёмся в Британию на несколько сотен лет назад, в эпоху королевы Елизаветы I. Елизаветинское время — это не только разгром Непобедимой армады, морские сражения и политические интриги, это — расцвет высокой, аристократической культуры, в том числе и театра. Драматургов в Англии в это время столько, что успевай лишь ставить их многочисленные творения — количество которых, увы, далеко не всегда сопоставимо с качеством. Большая часть елизаветинских пьес, скажем честно, довольно скучна: сюжет тяжеловесен, персонажи ходульны и плоски, диалоги неестественны — ни о каких изысках вроде неожиданных сюжетных поворотов или противоречивой психологии героев даже мечтать не приходится. Отдельные яркие звёзды вроде Кристофера Марло — редчайшее исключение; большая часть драматургов пишет довольно проходные вещи, впрочем, публика привыкла и ходит в театр продемонстрировать новый наряд или обменяться сплетнями…

И тут вдруг происходит нечто. На сцене нового лондонского театра ставится пьеса. А в ней — нечто совершенно невиданное! Накал страстей, живые, убедительные герои, страдающие, любящие, сомневающиеся прямо на сцене; страстные, врезающиеся в память монологи-сентенции с множеством отсылок… Зрители забывают о разговорах и сплетнях, всё их внимание приковано к сцене: наконец-то там происходит что-то по-настоящему интересное, даже скандальное, можно сказать!..

Иллюстратор Савва Бродский

Да-да, Шекспир, для нас — само воплощение классики, для современников был грубым и скандальным. Психологическая сложность персонажей и прямота в демонстрации человеческих страстей были для елизаветинских зрителей в новинку. Его пьесы считались «неприличными», «варварскими» — и тем не менее, пользовались огромным успехом! Так что первая заслуга Шекспира — это «оживление» театра, превращение его в место, где позволено думать и чувствовать. Как знать, возможно, не будь Шекспира, мы бы с вами и по сей день в театре исключительно всякие душеспасительные поделки смотрели.

Ладно, то елизаветинское время, а что же сейчас? В конце концов, любой новатор со временем устаревает и становится классиком…

Франческо Айец "Поцелуй"

А вот и нет. Удивительно, но шекспировские пьесы до сих пор остаются поразительно современными. Острота конфликтов, психология персонажей — всё выглядит так, словно написано от силы несколько десятков лет назад. Страшная история короля Лира или душевные терзания Макбета продолжают волновать нас совсем как пять сотен лет назад…

Здесь можно было бы ввернуть пассаж про Шекспира как автора на все времена — но лучше этого не делать. Потому что, как ни странно, это неправда. И в этом — ещё одно проявление шекспировского феномена: не везде и не во всякие времена его понимали и воспринимали. Так, например, уже значительно после Елизаветы I, в Европе наступила эпоха классицизма — стиля строгого, церемонного, превыше всего ставящего гармонию и умеренность. Шекспировские страсти, языковые игры, отсылки и двусмысленности классицистами воспринимались как дурной вкус и неумение выдерживать стиль.

Иллюстратор Савва Бродский

А в Российской империи и вовсе случился характерный казус. Жил в Петербурге в XVIII веке поэт, драматург и увлечённый театрал Александр Петрович Сумароков. И решил он читающую публику с Шекспиром познакомить, благо, языками владел прекрасно. И перевёл он для публики «Гамлета». Вот только Сумароков был убеждённым классицистом и оригинальную пьесу под требования стиля… хм… немного переработал. Смерть Офелии, сцены на кладбище, сомнения и смятения главного героя — всё это было расценено как проявления дурного вкуса и из пьесы попросту выброшено. Трагический финал был полностью переписан — сумароковский Гамлет после всех перипетий благополучно получал корону и обручался с Офелией. Это не Шекспир, скажете вы? Пожалуй, что и так. Зато отлично соответствует классицистским вкусам и канонам!..

По счастью, век классицизма оказался недолог, и ценность эмоций, страстей и всего «негармоничного» и «несовершенного» люди поняли быстро. А поняв, начали постепенно ценить Шекспира, настоящего мастера «несовершенностей». Вот, кстати, ещё один секрет современности и актуальности шекспировских пьес — в них практически не бывает однозначных героев и злодеев. У самого геройского героя найдётся слабина и изъян; у злодейского злодея — хотя бы пара человеческих черт. Такая амбивалентность считается заслугой Нового времени — однако получается, что Шекспир «изобрёл» её куда раньше, на несколько сотен лет опередив своё время. Именно поэтому его героям веришь, их чувства проживаешь вместе с ними, и не так-то и сложно становится перевоплотиться в датского принца или шотландского тана.

Иллюстратор Владислав Ерко

И, наконец, ещё одна причина любить Шекспира — это, конечно же, его потрясающий литературный дар. Мало найти вечную тему — её следует ещё и облечь в правильную форму, иначе получится скучное морализаторство, которое устареет, не успев появиться на свет. Сочетать мысль с правильной формой Шекспир умеет просто идеально — иначе разве были бы различные европейские языки столь насыщены цитатами из его пьес? Кто из нас не вспоминал извечный вопрос «быть или не быть», или не призывал в гневе «чуму на оба ваших дома», или не поминал «зеленоглазого демона» (кто не знает — так Шекспир называет ревность). Сложный, причудливый, отсылающий ко всему, что только можно язык его пьес и сонетов — инструмент точнейший, прямо-таки ювелирный.

Влияние Шекспира на современный мир поистине огромно. Нет, вы даже не представляете, насколько. То, что он кардинально изменил театр, можно даже не комментировать — собственно, до Шекспира привычной для нас «совместной работы» персонажей и сюжета в помине не было. Именно в его пьесах впервые появляется психологизм, влияющий на ход событий, а характеры героев гармонично сплетаются с фабулой. Тот же Гамлет — будь он иного склада ума и характера, как знать, получилась бы трагедия? (Впрочем, пример с Сумароковым намекает, что, скорее всего, нет — окажись принц датский чуть решительней, всё было бы совсем иначе).

Иллюстратор Савва Бродский

Шекспир же придумал показать на большой сцене романтические переживания, сделав их основой трагедии. До него всякая романтика считалась уделом комических зарисовок и прочих несерьёзных вещей. «Ромео и Джульетта», признанная театральная классика, стала в своё время пьесой прямо-таки революционной! Несчастливая любовь впервые вышла на большую сцену, став основной темой трагедии. Так что все последующие истории любви — счастливой или не очень — самим своим существованием в литературе и театре обязаны смелости Шекспира.

А многие ли знают, что Шекспир ещё и очень сильно изменил английский язык? Его пьесы буквально под завязку набиты каламбурами, двойными чтениями и неологизмами. Считается, что современный английский язык обязан Шекспиру не меньше, чем двумя тысячами новых слов и выражений! Многие из них давно уже стали привычными для любого англоговорящего — например, unreal (нереальный, невероятный), lonely (одинокий), addiction (зависимость), fashionable (модный) и даже catch a cold (простудиться)! И не думайте, кстати, что дело касается только и исключительно английского. Вот вы знали, что слово «менеджер» (manager) тоже придумал Шекспир? А вот. Это слово в значении «управляющий» впервые появляется в комедии «Сон в летнюю ночь». Знал бы Шекспир, какое у его неологизма окажется будущее…

Пример воплощения Шекспира в современной культуре - "Вислоухий Гамлет из Швеции", иллюстратор Анна Хёглунд

Литературоведы любят говорить, что Шекспир, как и любой гений, для каждого — свой. Сегодня стартовала новая, «шекспировская» сессия Экслибриса  - самое время порассуждать, каков «ваш» Шекспир? Что в нём вы цените больше всего, что видите и любите?

Ольга Оринго