На другое утро меня разбудил косой и жаркий луч солнца, которое затопило мою кровать и положило конец моим странным и сбивчивым сновидениям. Спросонок я пыталась отстранить этот назойливый луч рукой, потом сдалась. Было десять часов утра. Я в пижаме вышла на террасу-там сидела Анна и просматривала газеты. Я обратила внимание, что ее лицо едва заметно, без-укоризненно подкрашено. Должно быть, она никогда не давала себе полного отдыха. Так как она не повернулась в мою сторону, я преспокойно уселась на ступеньки с чашкой кофе и апельсином в руке и приступила к утренним наслаждениям: я вонзала зубы в апельсин, сладкий сок брызгал мне в рот, и тотчас же – глоток обжигающего черного кофе, и опять освежающий апельсин. Утреннее солнце нагревало мои волосы, разглаживало на коже отпечатки простыни.

Закончив говорить, я понял, что жутко проголодался. Толком не позавтракал, к тому же не доел почти половину комплекса на обед. Оставалось только жалеть, что съел так мало. Но от сожалений сытым не станешь. Я поискал на полках, нет ли чего съестного. Там оказались только банка с «нори», леденцы «Викс» и соевый соус. В бумажном пакете лежали огурцы и грейпфруты.
— Я есть хочу. Ничего, если я съем огурцы? — спросил я.
Отец Мидори ничего не ответил. Тогда я помыл их в умывальнике, налил в тарелку немного соевого соуса, обернул огурцы в нори, обмакнул в сою и с хрустом съел один.
— Вкусно, — сказал я. — Просто, свежо и душевный запах. Хорошие огурцы. Куда полезней, чем киви.
Съев первый, я принялся за следующий. По палате разносилось приятное похрумкивание. Доев второй, я перевел дух. Затем вскипятил в коридоре воду, сделал чаю и выпил.
— Будете пить воду или сок? — спросил я.
— Огу… рец… — ответил он.
Я улыбнулся.
— Отлично. Завернуть в нори?
Он едва заметно кивнул. Я опять поднял кровать, порезал ножом для фруктов огурец на мелкие ломтики, обернул в нори, макнул в сою, наколол на зубочистку и поднес ему ко рту. Он несколько раз, не меняя выражения лица, пожевал и затем проглотил.
— Как? Вкусно? — спросил я.
— Вкусно… — ответил он.
— Хорошо, когда пища вкусная. Это как признак жизни.
Так он съел весь огурец.

классики, так же как и те из их многочисленных почитателей, которые считают, что «фальшивый заяц» — это вегетарианское блюдо, ошибаются. На самом деле так называется очень большая котлета (или рулет) из рубленой свинины пополам с хлебом, картошкой, луком и яйцом. Возникло это блюдо во второй половине XVIII века в Германии, а затем получило распространение и в некоторых странах Восточной Европы (в Чехии, Польше). Вильям Похлёбкин пишет, что «„фальшивый заяц“ — блюдо третьего и четвёртого сословий, не имевших права на отстрел и употребление дичи, а потому вынужденного заменять её искусственно создаваемыми блюдами».

Через две минуты Коля понял в первый раз за три месяца супружеской жизни, что любимая женщина любит морковные, картофельные и гороховые сосиски гораздо меньше, чем он.
Илья Ильф, Евгений Петров «Двенадцать стульев»