Ох уж эти ассоциативно-фантазийные ряды;). У меня Нью-Васюки сразу и без вариантов стали чем-то единым с тореадорами из Васюкивки (помните это прекрасное произведение Всеволода Нестайка?). В сущности, Остап – подросший «тореадор», тот же мальчишка, который сам создает приключения, верит в свои мечты (даже не так – он строит планы, а не мечтает), и живет одним сплошным приключением. Какой же город может такое выдержать и воплотить? Лишь такой же, в своей сути, как и его автор – бесшабашный, интересный, комфортный, пылкий и яркий:
- четкая планировка, начатая в центре, теряется во дворах и арках (ну а где ж еще собираться в «банды», петь под гитару и слушать воспоминания о былых приключениях так внезапно появляющегося в любом уголке Остапа);
- скверы и парковые пятачки рассыпались повсюду: с фонарями за небьющимся стеклом, урнами в шаговой доступности к местам продажи и поедания вкусностей для больших и маленьких детей, камерами слежения за порядком (каким бы Остап ни был бесшабашным, его правила – бесприкословны, а чистота и порядок – основа простого бытия);
- фасады домов радуют разноцветием и эклектикой, но такими соразмерными и естественными, что невольно вспоминаются архитектурные фантазии Гауди (неужели по дороге в Рио Остап добрался-таки до Барселоны? Откуда ж еще это стремление ввысь, мягкость линий и море света?);
- транспорт экологичный, и даже сигареты разрешены только электронные – Остап чтит свое здоровье, поэтому повезло и окружающим жителям;
- вечерами звучит музыка – на улице, из открытых окон малюсеньких кофеен и шахматных, кажется – просто из воздуха… Вальс Шопена или рок от «Плача Еремии» - не суть важно, главное – от сердца! Ну и в пределах допустимых децибел – упаси вас спугнуть настроение Остапа неподходящей тональностью!
- и главное – безудержная радость жизни жителей, их удивляемость ежедневным приятностям и уверенность – вот что обеспечивает безопасность здесь. Все драконы давно обезоружены проверенной годами дружбой, и любые попытки нарушить неконтролируемость жизненного задора пресекается самым болезненным способом – изгнанием.
П. С. А еще – город очень романтичен – ведь нет иного такого чуткого сердца, как у Остапа – гения, который остался «тореадором», построившим Нью-Васюки.